Профессор Мажитов: "Прекратите искажать Историю в политических целях!".

Южный Урал – историческая Родина башкир
Опубликованное в газете «Аргументы и факты» от 13 ноября 2013 года интервью профессора БГПУ В.А. Иванова «Память без прикрас ...» наводит на раздумья о том, получит ли читатель объективно написанную книгу об истории Башкортостана и башкирского народа. Если следовать рекомендациям профессора, то ответ ясен — он (читатель) ее никогда не получит, ибо нам, историкам-профессионалам, профессор Иванов известен как автор более 10 книг и множества научных книг, где история Башкортостана и башкирского народа излагается предвзято, намеренно искаженно.




Южный Урал со всеми прилегающими районами является исторической Родиной башкирского народа: здесь происходит длительный период его формирования и развития, восходящий своими корнями к племенам даев (башкирский вариант этого этнонима – «йайык») эпохи раннего железного века. Впервые даи упомянуты в труде известного греческого автора Геродота (V в. до н.э.) среди скотоводческо-кочевых племен Южного Урала; о них пишет римский автор I в. Страбон. По сведениям этого же автора основная масса их племен проживала в степях Южного Приаралья; следовательно, южноуральские племена даев, вероятно, являются выходцами их южных районов Средней Азии. Этнический состав населения Южного Урала был очень сложным, но в нем ведущей этнической группой были племена даев и это нашло свое отражение в перерастании этнонима даик (йайык) в название (гидроним) главной реки региона — Даик (Йайык). На карте римского автора II в. н.э. Клавдия Птоломея она впервые названа Даикс. Историческую логичность этого явления подтвердил выдающийся советский исследователь археологических памятников Южного Урала раннего железного века К.Ф. Смирнов.

Во времена даиков Южный Урал являлся крупным культурно-политическим центром в широкой Степной Евразии. Подтверждением этому служит возникновение здесь десятков больших курганов филипповского типов V-III вв. до н.э., получивших мировую известность благодаря богатым наборам предметов украшений, оружия из золота, серебра, бронзы и железа. Важно подчеркнуть, что многие золотые предметы из филипповских курганов, в том числе уникальная коллекция из более 20 массивных фигур оленей отлиты из южноуральского золота. Погребенные в филипповских курганах вели активные торгово-экономические связи с народами Средней Азии, Ирана, доказательством чему служит находка золотого кувшина весом в 1,5 кг, который ничем не отличается от двух подобных кувшинов, обнаруженных в свое время на территории Ирана.

Масштабные размеры, сложная конструкция курганов, обилие дорогих предметов в памятниках Южного Урала филипповского типа свидетельствуют, что в них погребены особо знатные люди.

Являясь крупной этнополитической силой, племена даев оказывали сильное влияние на развитие этнокультурных процессов всего Южного Урала. Есть основания думать, что значительная часть даикских племен в результате длительного пребывания начала осваивать лесостепные и горнолесные районы и перешла к оседлости. О массовом проникновении кочевых племен даиков в просторы Среднего Урала говорит сохранение на территории Свердловской области гидронима Исеть, образованного от этнонима кочевых скотоводческих племен исседонов — современников даиков.

Они также упомянуты Геродотом. Прямым следствием этого важного в социально-экономическом плане процесса является появление десятков городищ-крепостей со словом «кала» в названии (кала-тау, хан-кала). В бассейне р. Белой известны такие большие городища, как Караабызское, Охлебининское, Шиповское, Чертово с расположенными рядом с ними грунтовыми могильниками, которые специалисты выделяют в отдельную караабызскую культуру. Топонимические названия со словом «кала» исключительно хорезмийско-кангюйского происхождения и распространение их на Южном Урале следует объяснять этнокультурным и политическим влиянием могущественного государства Кангюй на юге Средней Азии. В этой связи привлекают внимание сведения китайских авторов рубежа нашей эры о том, что на далеком расстоянии к северу от Кангюя есть некая страна Янь, которая «состоит в зависимости от Кангюя, которому подать платит кожами зверьков мышиной породы». Все современные историки древности единодушно локализуют эту страну Янь на Южном Урале. Проводниками этой политики Кангюя на Южном Урале были несомненно местные даикские племена.

 Характерной особенностью духовной культуры даиков следует признать систему религиозных представлений о боге воды — Йайык-хане. О том, что у башкир X в. наряду с 11 богами-покровителями различных природных явлений (зимы, лета, дождя, ветра и др.) существовал бог воды нам  известно по труду Ибн-Фадлана. Но более подробно о боге водной стихии древних и средневековых башкир историкам Башкортостана стало известно совсем недавно и важной информацией послужили этнографо-фольклорные материалы из жизни алтайцев Республики Горный Алтай. Удивительно, до недавнего прошлого для алтайцев одним из самых почитаемых богов был Йайык-хан, который является покровителем земных вод, морей и рек. Его миссия — быть посредником между людьми и верховным божеством. Чтобы умилостивить его, добиться его расположения, люди во главе с шаманом совершают в его честь сложные обряды, поют песни, приносят жертвоприношения.

Ни в Южной Сибири, ни на Алтае нет реки Йайык;  напрашивается вывод, что алтайцам эти обряды были привнесены племенами, переселившимися на Алтай с территории Южного Урала. Исторические предания, память современных алтайцев, убедительно подтверждают эти предположения. Например, они хорошо помнят, что среди переселенцев с Южного Урала были предки одной из ведущих этнических групп алтайцев «тёлёс» и это находит подтверждение в гидронимике Южного Урала. По территории Абзелиловского и Баймакского районов Республики Башкортостан протекает река Тойяляс (Туяляс) и она впадает в реку Урал вблизи г. Сибай (на карте она ошибочно названа Худолаз). Этот гидроним, безусловно, из сохранившегося наследия племен тойяляс=тёлёс, одинаково принявших участие в древнейшем этапе этногенеза башкирского народа и алтайцев.

Данные гуманитарных наук  согласованно позволяют утверждать, что племена даик в широком собирательном смысле слова являются древнейшими предками башкирского народа. Современных и средневековых башкир с даиками  генетически связывают сохранившиеся в массовом виде гидронимические (Эйек, Ик, Иж (Иш)) и топонимические (Йайык, Йайык-Субый, Йайык-Себен и др.) названия, общая территория расселения.

Еще более убедительным подтверждением  сказанному служит героический эпос башкирского народа «Урал-батыр». В отечественной и мировой фольклористике существует единое мнение о том, что эпос «Урал-батыр» был сотворен не позднее раннежелезного века, а его авторами были представители даикских племен. Содержание, имена героев, места происходящих событий указывают, что этот выдающийся этнический памятник башкирского народа создавался под большим влиянием Авесты, где отражены религиозно-философские представления древних народов Ближнего, Среднего Востока, Средней Азии.

Но авторы эпоса, приспособив эти общие для тогдашней литературы идеи к условиям Южного Урала, создали оригинальный фольклорный шедевр башкирского народа, который сейчас служит ценным этногенетическим источником по его древней истории. Особо привлекает следующий сюжет эпоса. После смерти отца, главного героя эпоса, Урала, его сын Йайык булатным мечом разрубает уральские горы, откуда потекли мощные потоки воды, проложившие русло великой реки Южного Урала. В честь создателя люди реку назвали именем Йайыка. Кстати, в эпосе говорится, что и реки Агидель, Нугуш и Сакмара названы именами батыров, создавших своими же действиями эти реки.

Здесь следует вспомнить общепринятое в фольклористике понятие о том, что эпосы представляют собой поэтическую историю народа, они не заимствуются, а передаются из поколения в поколение по кровно-родственной линии. Из вышесказанного мы можем прийти к заключению, что со времен даиков на Южном Урале существовал этнос, который, передавая из поколения в поколение содержание эпоса (в том числе, гидронимические, топонимические названия, связанные со словом йайык), сохранил его до современности. Эти бесспорные факты дают нам, историкам, основание признать геродотовских, страбоновских и птоломейских даиков в качестве древнейших, но прямых предков башкирского народа.
Здесь остается лишь подчеркнуть, что данное заключение полностью согласуется с выводами выдающихся советских тюркологов середины XX в. С.Е. Малова, Дж. Киекбаева, Н.А. Баскакова и этнографа-археолога С.И. Руденко, которые в своих фундаментальных исследованиях по древней истории народов Евразии, в том числе региона Южного Урала и сопредельных территорий, пришли к выводу, что ядро башкирского этногенеза сложилось на Южном Урале не позднее рубежа нашей эры.

По всем вышеизложенным аспектам древней истории Башкортостан и башкирского народа дискутировать с оппонентом В.А. Ивановым беспредметно; он уверяет своих читателей, что башкиры пришли на Южный Урал из южно-сибирских степей не раньше рубежа IX-X вв., а как народ сложились только в XIII-XIV вв. Как историк он не признает ни фольклорные, ни топонимические, ни гидронимические источники, ни мнение  историков XVII-XX вв. по данной теме.

Важным периодом в формировании и развитии башкирского народа были V-X вв. н.э. В эпоху Великого переселения народов по степям Евразии  (III-V вв. н.э.) и после него на Южный Урал проникают и оседают новые группы кочевых племен, которые смешавшись с местным населением, внесли новый импульс в его дальнейшее развитие. Так, в Западном Приуралье сложилась территориально самая большая бахмутинская культура III-VIII вв. В их среду на рубеже IV-V вв. проникают племена турбаслинской культуры (V-VIII вв.), которым принадлежит заслуга основания городища Уфа-II — цитадели средневекового города Башкорт V-XVI вв. (Paskerti), предшественника современной Уфы на его территории. На рубеже VI-VII вв. сюда пришли племена кушнаренковской культуры, для которой характерны тонокостенные кувшинообразной формы сосуды со сложным орнаментом по всей наружной поверхности.

Одновременно с названными племенами в VI-VIII вв. на Южном Урале жили носители селенташской (степная зона), бакальской (лесостепь Зауралья) археологических культур. Названия этих племенных групп сугубо археологические, но есть все основания утверждать, что все они продолжали жить в последующие века и вошли в состав башкирского населения. Этот процесс смешения и ассимиляции четко прослеживается на археологическом материале: например, многие характерные элементы материальной культуры пришлых племен VII-VIII вв. (керамика, орнаментальное искусство), эволюционно развиваясь, сохранились до XII-XIV вв. и даже вплоть до XVII-XVIII вв.

В IX-XI вв. в трудах арабских авторов появляется обширная информация о Южном Урале как стране башкир. Эти источники в свое время собрал и систематизировал арабский ученый XII века Идриси. Он составил карту расселения народов мира, в том числе башкир,  и дал ей текстовое объяснение. На ней автор страну башкир локализует по всему Южному Уралу от  Прикамья  на севере до северо-восточного побережья Каспийского моря (низовья р. Йайык) на юге; на ней обозначены около 20 городов и четыре из них с названиями (Гурхан, Карукийа, Касра, Масра). Идриси характеризует Намджан и Гурхан как центры металлургического производства и особо подчеркивает, что их жители реализуют свою продукцию среди народов Хорезма, Ташкента, хазар и других народов. При характеристике страны башкир, внутреннего устройства названных городов Идриси не упустил такую важную деталь, как расстояние между городами. Это говорит, что авторы источников Идриси были хорошо знакомы с бытом, культурой башкир.

Данная информация вполне согласуется с археологическим памятниками Южного Урала. В настоящее время здесь выявлено более 100 городищ-крепостей VII-XII вв., и некоторые из них вполне могли существовать в ранге городов. Некоторым основанием для такого предположения служат результаты археологических раскопок последних лет на городище Уфа-II, где обнаружены развалины мощной крепостной стены, наземных жилищ, построенных с широким применением глинистых растворов.

 Неожиданным явилось открытие уличных настилов из деревянных досок, квартальная система планировки площади, богатый набор находок, в том числе следы ювелирной мастерской по изготовлению украшений из золота. Для объективной и критической оценки этих сенсационных открытий в 2007 году АН РБ официально обратилась в Институт археологии РАН с просьбой направить на городище группу экспертов из числа авторитетных специалистов. Просьба была удовлетворена. Группа экспертов в составе 4 человек в течении 4 дней внимательно изучила накопленные материалы и пришла к такому заключению: городище Уфа-II и окружающие его другие памятники представляют большой поселенческий комплекс городского типа с оригинальной монументальной архитектурой. Таким образом, городище Уфа-II пока является первым памятником, получившим официальное признание  средневекового города.  Забегая вперед, следует подчеркнуть, что западноевропейский автор Т.Меркатор (1554 г.) в своей картографической работе поместил город Башкорт (Paskerti)  в районе устья р. Уфы, т.е. в центре современного города. Не подлежит сомнению, что под этим городом подразумевается городище Уфа-II, которое, видимо, являлось цитаделью города Башкорт 1554 г.

Профессор Иванов, будучи верным своим принципам неприятия любой информации о башкирах IX-XII вв. и их ближайших предках VII-VIII вв. отрицает достоверность сведений Идриси о территории расселения и городах башкир IX-XII вв. Он считает недостоверными сведения западноевропейских авторов XIV-XVI вв. о городе Башкорт в устье р. Уфы; отказывается признать городской статус  городища Уфа-II и связанных с ним памятников и игнорирует содержание официального заключения Института археологии РАН по этому вопросу.

 Профессор Иванов голословно продолжает утверждать высказанную ранее своими предшественниками (А.Х. Халиков, Е.А. Халикова, Е.П. Казаков, Р.Г. Кузеев) мысль о том, что на Южном Урале в VI-IX вв. проживали угорские (мадьярские) племена, часть которых покинула эту территорию в самом конце IX в., а другая часть продолжала жить здесь вплоть до XIII-XIV вв.,  и оставила памятники так называемой чиаликской культуры.
 Свое принципиальное несогласие с такой постановкой вопроса автор настоящей статьи изложил в ряде научных публикаций, но оппонент на мои замечания никак не реагировал. В связи с такое реакцией уместно будет напомнить, что недавно в Сыктывкаре опубликована статья профессоров из Ижевска Р.Д. Голдиной и В.В. Напольских «Угорская эпоха в истории предуралья: научные гипотезы или историографический казус», где детально анализируются аргументы Иванова и его единомышленников. Вывод авторов в статье ясен: все этнокультурные построения Иванова и его коллег носят умозрительный  характер и не выдерживают научной критики.

Полное отсутствие источниковых материалов настоятельно ставит вопрос об исключении из числа актуальных задач уральских археологов мадьярской проблемы; азиатский этап истории древних мадъяр требует иных методологических аспектов исследования. Единственной альтернативой вышесказанному является признание башкир VII-XII вв. ведущей этнической группой на Южном Урале как коренного его населения.

Считаю необходимым ответить на следующее замечание профессора Иванова «…Где надо и не надо упоминается этноним башкорт. Кто бы и когда бы здесь ни жил, они все так или иначе, рано или поздно становились башкирами…».

И это действительно так. Как видим, кочевники раннего железного века – даи или даики – и их потомки были хозяевами данной территории, о чем свидетельствует весь комплекс источников (о чем говорилось выше), и на этом основании устраивали на разных условиях прибывающие на Южный Урал новые группы населения. В процессе длительного совместного проживания на одной территории происходила ассимиляция этих племен, принятие единых культурных, хозяйственных, этнических и пр. традиций.

 Это касается не только башкирского народа. Это касается всех народов, формирование которых проходило в стыковых зонах. Это иллюстрируется и историей золотоордынского времени, когда пришедшие как завоеватели на Южный Урал минцы, катайцы, табынцы, кипчаки  приняли этноним «башкорт» и вошли в состав башкирского народа как составная его часть.

Мы удивлены тем, что изучение истории Башкортостана и башкирского народа в последнее время приобрело политическую окраску. Мы считаем возможным и даже необходимым издание новых учебников истории РБ для школьников Башкортостана, но мы против искажений, которые даже сейчас, в процессе подготовки одного из вариантов, звучат в интервью уважаемого профессора.

Нияз Мажитов,
доктор исторических наук, академик АН РБ специально для http://maidanrb.blogspot.ru/