вторник, 3 февраля 2015 г.

Башкирские ученые. Бессмысленное «хождение по кругу». А МСУ не пробовали?

"Многие будут приходить и называться именем моим!"
                               Провозвестник МСУ

Россия и Башкирия в поисках «консервативной модернизации» 

В конце 2014 г. в Уфе вышла в свет коллективная монография под авторством А.М.Буранчина, Р.Р.Вахитова, И.В.Демичева (на фото) «Социокультурные аспекты модернизационных процессов в Республике Башкортостан». Уфа: «ДизайнПресс», 2014. - 240 с.

Данная монография, написанная сотрудниками Института гуманитарных исследований РБ, посвящена крайне актуальной, злободневной и политизированной теме модернизации современного российского государства и общества.




Особую важность, поднятые в ней вопросы, приобретают именно сегодня, когда в условиях гражданской войны на Украине, падения курса рубля, политической и экономической изоляции России, а также нарастающих системных и институциональных проблем - становится ясно, что путинская модель «ситуативного консерватизма» постепенно исчерпывает свои возможности, требует коренного пересмотра основных принципов нынешнего курса.

Это уже очевидно как для большинства представителей прозападной, либерально-ориентированной оппозиции (включая весь спектр маргинальных сил ждущих своего «звездного часа»), так и для сторонников консервативно-патриотического курса.

Трудности, неожиданно обрушившиеся на Россию, лишь сильнее обнажили суть главной, центральной проблемы, которая так и не была решена за все годы правления В. Путина - перехода от имитационной социально-экономической политики (неважно либерального или консервативного тона), к последовательной, крупномасштабной и реальной модернизации. С повышением уровня национальной и экономической автономности, с уходом от «газонефтяной» зависимости и ростом реального сектора экономики, с опорой на традиционные ценности и менталитет основной массы населения страны.

Опасность такого положения не в том, что это просто бессмысленное «хождение по кругу», а в том, что «ситуация имеет явно негативную динамику» (с. 168). Как пишут авторы книги: первоначально «консервативные реформы В. Путина были восприняты большинством населения и патриотической частью элиты как начало радикального поворота к новому проекту, соответствующему цивилизационной матрице России. В этом направлении действительно было многое сделано». Однако, рассмотрев ситуацию «в динамике социально-политических процессов, которые шли в стране в 2000-2012 гг. они обращают внимание на то, что все эти годы власть парадоксальным образом стремилась одновременно следовать двум идеологически противоположным векторам цивилизационного развития - консервативному и либеральному», что, в конечном, счете «не позволило по истечение 12 лет решить никаких фундаментальных задач в экономике и социально-политической сфере» (с. 167).

«Такому положению дел способствовала и позиция самого В. Путина, стремящегося к сохранению консенсуса между либеральной и консервативной частью правящей элиты». Как обосновано считает А. Буранчин: именно эта установка главы государства, называемая иногда «ситуативным» консерватизмом, «наиболее красноречиво показала краткосрочный характер его действий в первое десятилетие правления, и прежде всего на уровне масштабного стратегического планирования» (с. 167).

В итоге: «во многом впустую оказалась растрачена реальная поддержка большинства населения и консервативно-патриотической интеллигенции, на волне которой в 2000 г. В. Путин возглавил распадающуюся страну. Явственно наметилась стагнация политической системы страны, неэффективность и ущербность ее институциональной сферы с набором политических симулякров; политический процесс начал носить более формализованный и имитационный характер. Проявилось скрытое и явное недовольство властью как со стороны либерально-ориентированной части населения, так и со стороны «путинского большинства», то есть снова возник широкий общественный запрос «на перемены» (с. 167).

Пожалуй наиболее красноречивым подтверждением приведенных выше оценок может служить ситуация с проблемой продовольственной безопасности, которой, с началом трагических событий на Украине и введением санкций, неожиданно озаботилась федеральная власть. В общих чертах она выглядит так – вначале разговоры и громкие заявления чиновников различного уровня о политике импортозамещения, затем ура-патриотическая демагогия, что «России сама в состоянии прокормить себя», что «санкции наоборот укрепят село и сектор аграрного производства, нужно лишь допустить их в крупные сети» и т.д. А что в итоге? Да, обвала не произошло, цены выросли, но не сильно. В тоже время в торговых центрах по-прежнему царит диктат иностранных товаров. Нет видимых крупных проектов по поддержке отечественных сельхозпроизводителей. Крупных финансовых вложений в агросектор. Другими словами, все осталось по-старому, лишь вместо европейских продуктов, появились продукты из других стран.

Или другой, не менее показательный, пример. 22 октября 2013 г. в Уфе на заседании президентского Совета В. Путин заявил о необходимости создания единого Центра мониторинга межнациональных отношений. Казалось бы, урок украинских событий говорит сам за себя – блок межэтнических (религиозных) и социальных противоречий является главным условием для ликвидации любого режима оказавшего в прицеле геополитических интересов США. И данная инициатива президента была воспринята российским экспертным сообществом как сигнал о создании мощной, единой федеральной системы мониторинга - равноудаленной и независимой как от региональных властей, так и различных структур и ведомств способных повлиять на результаты ее работы. Однако, как всегда дальше слов дело так и не сдвинулось. Имитация в управлении государством приобрела устойчивый характер.

Кризис системного мониторинга и прогнозирования в РФ выражается и в том, что власть через СМИ тиражирует нужные цифры и тезисы (что в принципе правильно с точки зрения идеологии), но при этом постепенно сама начинает верить в эти «радужные» мифы и мантры. Как отмечает эксперт журнала «Политическое образование» Вячеслав Петров: «Минэкономразвития в течение прошлого года восемь раз пересматривал свой прогноз по оттоку капитала и шесть – по темпам экономического роста. И практически каждый раз специалисты МЭР в своих очередных прогнозах исходили из того, что в следующих месяцах капитал вообще перестанет бежать из страны, а замедление роста экономики прекратится». А что вышло в реальности? В реальности отток капитала из России в 2014 году составил 134 млрд. долларов или 10% от всей денежной массы в российской экономике.

Даже по официальным данным Росстата, в течение последних нескольких лет в российской экономике падает большинство показателей: темпы роста ВВП, располагаемые доходы населения, прибыль компаний (за исключением экспортного сектора), инвестиции в основной капитал, оборот розничной торговли. Не видеть этого невозможно, тем не менее, Минэкономразвития в своем макроэкономическом прогнозе на 2014 год закладывало рост экономики на 2,5%; отток капитала из страны в 25 млрд. долларов (то есть в 5 раз меньше чем вышло), а курс американской валюты – 35,5 рубля. Как говорится, комментарии излишни…

К сожалению, схожую ситуацию можно наблюдать практически всюду, во всех сферах экономики, социальной и политической жизни России. Есть ли выход из этого заколдованного круга? Ведь уже ясно, что страна все ближе подходит к опасной черте распада обусловленному процессом медленной деградации всех систем жизнеобеспечения…

Если поставленный нами вопрос упростить до наглядной схемы, то картина будет выглядеть следующим образом. Первый вариант: правительство вновь возвращается к прежнему курсу с возобновлением либерально-монетаристских реформ в духе 90-х годов. Второй: сохранение статуса кво, а значит и практики ситуативных мер на постоянно возникающие вызовы, отвечать на которые становится с каждым разом все труднее. Наконец, третий, на наш взгляд, самый реалистичный выход - инициирование нового витка масштабных преобразований в стране на основе доктрины и логики «консервативной модернизации»; окончательный разрыв либеральной частью элиты и либеральной версией реформ. В противном случае, если исходить из общей динамики протекающих процессов, то есть нарастающего давления на систему как изнутри, так и извне, Россия очень скоро может повторить трагическую судьбу СССР.

В тоже время с сожалением приходится признать, что, несмотря на то, что консервативная идеология постепенно проникла в общество и стала частью официального политического дискурса, тем не менее, ее научно-теоретическая, концептуальная база еще крайне слабо разработана в России. По иронии судьбы консерватизм сегодня у многих ассоциируется лишь с «Единой Россией», в то время как сами ведущие представители российского консерватизма (традиционализма) достаточны резки в оценках действий и политики правящего режима.

Думается, что в этом смысле монография «Социокультурные аспекты модернизационных процессов в Республике Башкортостан» может стать, если не большим вкладом, то хотя бы поводом к адекватной рефлексии современных реалий сложившихся в стране. Поскольку, несмотря на название, книга главным образом посвящена именно проблематике «консервативной модернизации», в которой Башкирия является лишь объектом анализа с позиций «консервативной методологии», а региональные процессы рассматривается в общем контексте общероссийских проблем.

Первый раздел исследования «Анализ методологического аспекта модернизации», написанный к.ф.н. Р. Вахитовым, посвящен общетеоретическому социально-философскому анализу проблемы. Сделав широкий критический обзор существующих теорий модернизаций, он приходит к выводу: «сегодня существует большое количество различных «школ модернизации», разительно отличающихся друг от друга своими мировоззренчески-ценностными и философскими основаниями. Пожалуй, единственное, что их объединяет – признание безальтернативности модернизации и невозможности существования в современном мире общества, сохраняющего архаически-традиционное устройство» (с. 17).

Разница между представителями противоположных школ, по мнению автора, лишь в оценке цели и характера модернизации. Так, «прозападно и либерально настроенные теоретики модернизации видят цель модернизации в разрушении традиционных оснований тех или иных обществ и постепенном превращении их в общества с рыночной экономикой, демократическим политическим устройством и максимальной эмансипацией индивидов в социальной сфере». В то время как «почвеннически и консервативно настроенные теоретики модернизации видят ее цель в ином – в максимально возможном сохранение традиционных устоев и независимого развития своих обществ, а модернизацию, адаптированную к местным социокультурным реалиям, рассматривают лишь как средство противостояния экспансии Запада и его модернизационных проектов» (с. 18).

От осмысления первичной модернизации в философии и социологии Нового времени, он переходит к анализу ранних теорий модернизации, которые возникли на Западе в 1950-60-х годах, отмечая, что: «собственно теории модернизации появились в 1950-х годах в США. Толчком для их развития послужил крах колониальной системы и возникновение в Третьем мире множества стран, которые либо сами, либо под влиянием США выбрали западный путь развития. Теоретики модернизации видели свою цель в том, чтоб выработать рекомендации и проекты успешной модернизации этих стран (предлагая программу капиталистической модернизации как альтернативу коммунистическому пути развития для стран Третьего мира)».

«Именно в университетах США сложилась теория модернизации как компаративистская дисциплина, сочетающая достижения философии, истории, экономики, этнографии и других наук. Надо ли добавлять, что исследования эти щедро финансировались и поддерживались государством, поскольку, как мы уже отмечали, американское правительство использовало их результаты для практической модернизации многих стран Третьего мира, в том, чтоб превратить их в своих союзников в тогдашнем биполярном мире» (с. 34).

Постепенно в 1960-1980-е гг. теории модернизации с одной стороны дискредитировали себя при попытках положить их в основу практических модернизационных реформ в странах Третьего мира, с другой стороны были подвергнуты всесторонней и глубокой критике самими западными интеллектуалами. Как отмечает Р. Вахитов - теоретики модернизации начала 1980-х - С. Хантингтон, В. Дейвис, пришли к выводу о том, что не только экономическое развитие является условием развития демократии и политической модернизации, но и ряд других условий, прежде всего политических (особенно религия, которая в традиционных обществах играет огромную роль).

Учитывая эти поправки, в начале 80-х казалось, что возрождение линейных либеральных теорий модернизации уже невозможно. Однако распад СССР неожиданно вдохнул вторую жизнь «в либеральные теории модернизации, которые пережили в 1990-х годах свой ренессанс». Дополнительным фактором, способствовавшим неомодернизационному буму, стали успехи модернизации в странах Дальнего Востока (Южная Корея, Сингапур, Тайвань, Гонконг).

Как пишет Р. Вахитов в этих условиях «сторонники неолиберальных теорий модернизации – воспряли духом. Ими были разработаны проекты для проведения модернизации в бывших социалистических странах Восточной Европы и в бывшем СССР. Эти программы были воплощены в жизнь при поддержке стран Запада (прежде всего, Евросоюза и США), причем, поддержка состояла, кроме прочего, в направлении в эти страны советников, под руководством которых правительства постсоциалистических стран проводили ускоренную либерализацию и модернизацию (так, руководителем группы экономических советников президента Б. Ельцина был Джеффри Сакс).

В тоже время, если проведённая в Польше в 1990-1991 году при правительстве Лешека Бальцеровича «шоковая терапия» первоначально внушала некоторые надежды, то в России «результаты получились диаметрально противоположные. Вместо становления рыночной экономики и либеральной демократии европейского типа, Россия погрузилась в архаизацию и хаос» (с. 94).

Разбирая опыт либерального мифотворчества, заложником которого Россия была в течение многих лет, Р. Вахитов показывает, что схожие идеи высказывают, тиражируют сегодня и российские исследователи модернизации. В качестве примера, он разбирает концептуальные идеи А. Вишневского изложенные им в книге «Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР».

Отмечая, что «без сомнений, концепция А. Вишневского не просто интересна, но и объясняет очень многое в нашем советском прошлом». Р. Вахитов тем не менее, считает, что «главный ее изъян – то же самый, что и у западных либеральных теорий модернизации. Вишневский исходит из того, что возможен только один вид модернистского общества – либеральное капиталистическое общество западного типа (с. 56). Но с этим трудно согласиться, поскольку даже «европейские теоретики модернизации пришли к выводу, что модернов может быть много и советский модерн был одним из них».

В заключение раздела автор приходит мысли, что «сейчас перед Россией стоит задача выработки нового проекта модерна, который при этом не копировал бы западный и соответствовал российским традиционным ценностям» (с. 57).

Вторая глава монографии, написанная к.ф.н. И. Демичевым, посвящена вопросам сложных социокультурных процессов в ходе модернизационного перехода. В частности он отмечает, что «модернизационный переход, как специфическое состояние социальной системы, представляет собой коренное изменение принципов ее устройства, так как затрагивает все сферы общества и все его организованные единицы, а также всех членов общества, требуя, в том числе, и «нового человека», способного жить и работать в новых условиях». Соответственно «трансформации такой глубины неизбежно порождают обширные конфликты во всей полноте социальной системы, которые вместе сливаются в один фундаментальный кризис модернизационного перехода».

Сам же модернизационный переход, по мнению И.Демичева, «включает в себя решение фундаментальных задач, эффективность которого в целом определяет как сам ход процесса и его итоговую успешность, так и степень конфликтности его протекания. Такими задачами, помимо создания новой техносферы, являются: а) инкорпорирование в обыденную практику новых институциональных норм в рамках складывания новой, «модернизированной» парадигмы социального порядка социокультурной системы, б) формирование и воспроизводство новых личностных черт – стереотипов поведения, навыков и умений, ценностных ориентаций и общей «новой» парадигмы мышления – то есть, в целом, «нового человека», способного к жизни в новых социокультурных условиях; в) формулирование и закрепление в культуре институциональных и личностных изменений, что обуславливает возможность их воспроизводства как в данный момент, так и при смене поколений. Как складывание и становление новой социокультурной системы на основе новой техносферы, модернизационный переход представляет собой процесс перераспределение ресурсов этой системы – капитала, людей, организаций и информации – в рамках новой социальной структуры» (с. 231).

Третий раздел книги «Регионы в процессе модернизации России (на примере Республики Башкортостан)» написанный к.и.н. А. Буранчиным, представляет собой системный анализ социокультурных и политических процессов, которые протекают сегодня в современной России, в том числе и на региональном уровне.

Обращаясь, прежде всего, к теоретико-методологическому аспекту проблемы модернизации он показывает, что тезис о неспособности обществ традиционного типа органично развиваться на основе собственной традиции, является мифом, привнесенным в Россию в ходе транзита либеральной идеологии 90-х годов. В то время как в обновленной теории модернизации на смену антитрадиционалистским рефлексиям постепенно приходит представление о высоком «модернизационном потенциале традиций». Суть которого заключена в следующей формуле: органичное принятие обществом инновационных экономических технологий возможно лишь в случае, если инновации вырастают из традиций» (с. 116).

Главное в этом процессе, по мнению А. Буранчина, правильно выбранная и последовательно реализованная модель модернизации, которая учитывала бы весь сложный комплекс социокультурных, политических и экономических особенностей той или иной страны. И здесь важно определить и учесть цивилизационную составляющую, поскольку «контрмодернизационной силой традиционное общество становится только в том случае, когда реформы затрагивают его фундаментальные ценности, то есть становятся несовместимыми с его мировоззренческой и социокультурной матрицей. В других же условиях оно досрочно открыто для инноваций, и способно не только воспринимать, но и органично синтезировать их в социальную ткань своей культуры» (с. 117).

Автор считает, что в случае с Россией, двадцатилетняя эпоха социальных трансформаций наглядно показала невозможность и тупиковость осуществления либеральной модели модернизации. Более того, «чем дальше идет время, тем все явственнее за политическим фасадом нашего государства проступают черты традиционного социального устройства». Следовательно, «лишь осознав, что сегодня в России вновь сформировалась (восстановилась) система, характерная для традиционных, «недемократических» обществ, и соответственно выработав исходя из этого новый модернизационный проект, можно будет постараться выйти из глубокого политического кризиса, в который все больше погружается наша страна» (с.12).

Также с позиций консерватизма (традиционализма) А. Буранчин анализирует и поводит итоги правления В. Путина в 2000-2010 гг. В частности, он один из немногих ученых в России, кто считает, что они в целом укладываются в рамки так называемой «неоконсервативной революции». По его мнению, она определяется следующими моментами: 1. восстановление общества сословного типа с элементами классовых отношений. 2. претензия на статус сверхдержавы на мировой арене и воспроизводство принципов имперской геополитики. 3. становление распределительной экономики со слабыми рыночными отношениями. 4. модернизация «сверху» и искусственное структурирование российского общества. 5. контроль над СМИ и формирование государственной системы по манипуляции массовым сознанием. 6. восстановление патерналистской политики. 7. победа над регионализмом и введение прямого административного управления регионами. 8. ликвидация института выборов и создание иерархической вертикали власти и др.

В тоже время произошедшая «неоконсервативная революция» в России, по мнению А. Буранчина, характеризуется своей незавершенностью. В результате «процессов запущенных неоконсервативными реформами восстановилась внешняя форма характерная для «традиционного общества», которая, тем не менее, лишена реального содержания». В итоге «несоответствие между «демократическим фасадом» и цивилизационной матрицей общества (которая сохранилась практически в «старом» виде), является главной причинной создающей условия для институционального тупика, поскольку двойственный характер политического дискурса задает два прямо противоположных друг другу вектора развития» (с. 162).

Размышляя о ее возможных перспективах, он приходит к однозначному выводу, что «неоконсерватизм крайне неустойчивое и переходное состояние общества, который рано или поздно будет преодолен».

Анализируя политику Кремля и дальнейшее усиление консервативного тренда в 2010-2013 гг. он вновь констатирует, что: «Силовики» и государственники в лице В. Путина создали типично традиционалистский режим, механизм функционирования которого они, по всей видимости, плохо понимают. Не могут они его также модернизировать и привести в стабильное состояние». Как считает А. Буранчин: «Поворотным моментом в этом сползании стали и выборы 2011-12 гг., когда попытка опереться на «консервативное большинство» со стороны В. Путина привела к тому, что либералы и левые радикалы бросили уже открытый вызов сложившейся системе» (с. 172).

Считая путинские годы временем упущенных возможностей, он объясняет неспособность режима развернуться в сторону реальной модернизации тем, что «за 2000-2012 гг. не было сделано даже слабых попыток со стороны власти сформировать адекватную и дееспособную консервативную элиту. Статусно и идеологически закрепить ее положение на политическом Олимпе». В заключении А. Буранчин задается риторическим вопросом: Есть ли выход из складывающейся ситуации? По его мнению, «чтобы снять данные противоречия, правящая элита в лице В. Путина должна пойти на радикальную смену парадигмы внутриполитического развития страны, решить этот вопрос, прежде всего, на уровне цивилизационного выбора, что, автоматически потребует пересмотра сложившихся подходов в области государственного строительства, в социально-экономической и политической сферах. Создаст условия для нового витка институционального творчества (с. 174).

Переходя затем на региональный уровень проблемы, автор начинает с того, что анализирует современное состояние башкирского общества с точки зрения социокультурной модернизации. По его мнению, оно «переживает сегодня крайне болезненную социальную трансформацию, вызванную переходом от аграрного, традиционного образа жизни к обществу городской культуры». Как считает А.Буранчин «завершается огромный исторический период, начавшийся с момента советской модернизации и окончившийся (условно) в 2010 г. с демонтажем «авторитарного режима М. Рахимова». Однако «запаздывающий характер урабанизационного перехода делает этот процесс, в виду его неорганичности, не только болезненным, но конфликтным, что требует особого внимания, учитывая, что башкиры являются четвертым по численности (после русских, татар и украинцев) народом Российской Федерации» (175).

Он достаточно убедительно показывает, что данный социокультурный переход, связанный с урбанизацией, имеет ярко выраженный политический контекст, так как сильно влияет на общие региональные процессы. Как пишет автор: «Многие проблемы, с которыми столкнулось сегодня башкирское общество, являются прямым следствием процессов протекавших в 1990-2010 гг. К примеру, привыкшее жить под патерналистским «зонтиком» государства, основная масса его представителей отвергало любые необходимые перемены, хотя они постепенно вызревали внутри общества. В этом желании ей всячески потакала рахимовская правящая элита, сама состоящая в основном из представителей аграрного лобби. В итоге все закончилось не только болезненным демонтажем режима, но и резкой модернизацией «сверху», которую сегодня достаточно последовательно проводит окружение Р. Хамитова» (с. 184).

Далее, но уже в качестве политолога, А. Буранчин анализирует процессы, начавшиеся в регионе с 2010 г. (с момента назначения Р. Хамитова главой Башкирии). Помимо общих институционных реформ, им описаны выборы депутатов в Государственное собрание – Курултай РБ прошедшие в 8 сентября 2013 г. Выборы главы региона 2014 г. и другие значимые мероприятия.

Следует отметить, что являясь историком по образованию, А. Буранчин, при описании региональных процессов создает параллельно единую хронику современных общественно-политических событий РБ, старясь при этом максимально объективно освещать действия и позиции различных сил и политических акторов республики. К сожалению, многие местные политологи зачастую игнорируют эту кропотливую,непростую, но необходимую для формирования общей картины, работу. Таким же образом, сидя в Москве, поступают и федеральные эксперты, создавая мифические картинки о Башкирии, главным образом на основе материалов местных аналитических таблоидов.

Говоря в целом о реформах и характере новой власти, А. Буранчин делает крайне осторожные выводы. Как пишет автор: «Назначение Р. Хамитова главой Башкирии в 2010 г. запустило цепную реакцию сложных социально-экономических и политических процессов, что постепенно привело регион в качественно новое состояние». Речь, по его мнению, идет, «о завершении большого политического цикла – периода «суверенного развития» (1990-2010 гг.), когда в Башкортостане существовал жесткий авторитарный режим, а сама республика обладала значительным объемом политических и экономических прав» (с. 224).

Однако «характер этих изменений сложен и крайне противоречив». С одной стороны, «Рустэмом Хамитовым в республике была осуществлена политическая реформа по либерализации сложившейся системы. С гражданской сферы убрали пресс «государства». Был серьезно ослаблен клановый принцип при осуществлении кадровой политики, нет на данный момент и открытого противостояния с федеральным Центром. Значительно расширена база системной оппозиции, а новые акторы введены в парламент республики (к примеру, КПРФ РБ).

По мнению автора «Все эти давно назревшие реформы не только стабилизировали политсистему РБ, но и окончательно маргинализировали внесистемную оппозиции».

С другой стороны, он отмечает, что «возник серьезный блок социально-экономических и политических проблем. К примеру, заметно осложнилась ситуация в сфере межнациональных отношений, что выражается в радикализации башкирского и русского движений РБ». «Кадровая чехарда не позволяет создать четкую вертикаль республиканской власти».

Неоднозначная ситуация и в экономической сфере: «запуск инвестпроектов спровоцировал новый передел собственности в Башкирии. Крупные российские финансово-промышленные компании начали скупать активы ранее принадлежащие либо же управлявшиеся республикой. Все это закономерно активизировало экологическое и протестное движение (Торатау, «Анти-Кроношпан»), вывело на первый план проблему социального контроля и ограничения главным образом московского бизнеса» (с. 226).

Исследуя общую динамику противостояний, он приходит к важному выводу, что «они проходят не по линии национальных или социальных конфликтов, а первую очередь в плоскости проблем «Центр - Регионы». Речь, в данном случае, как считает А.Буранчин «идет о глубинной социально-политической трансформации. Суть ее в том, что если в 1990-2010 гг. развитие республики шло в парадигме расширенной автономии, то после смены власти и демонтажа авторитарного режима маятник резко качнулся в обратную сторону от «регионализма» к «унитаризму», со всеми вытекающими из этого последствиями». Соответственно на региональном уровне возникла принципиально новая ситуация с новым набором вызовов.

В итоге, по мнению ученого: «Попытки со стороны нового руководства Башкирии запустить политическую и социально-экономическую модернизацию региона сразу же окрашиваются в конфликтные тона», поскольку «в этом процессе не работает ее базовый принцип, за счет которого в свое время советское государство осуществляло модернизацию территорий – она проводилась лишь с опорой на местные элиты, что серьезно компенсировало издержки, связанные с резкой ломкой сложившихся практик. Это и было основной сутью консервативных перемен» (с. 228).

В этой связи можно указать на некоторую противоречивость позиции автора. С одной стороны А.Буранчин, подвергнув резкой критике, в целом дает положительную оценку реформам В.Путина, указывая, что в ходе ее реализации страна резко сдвинулась в сторону «консервативной модернизации». С другой – анализируя региональную политику Центра на примере Башкирии, а также исходя из элементарной научной этики, он вынужден признать, что она носит неустойчивый, противоречивый характер. Что «в рамках усиления «вертикали» власти путинский режим достаточно резко изменил баланс сил в системе «Центр-Регионы» в сторону унитаризма. В результате чего на региональном уровне сложилась принципиально новая ситуация, которая лишь имитирует советскую модель административно-территориального управления страной».

Думается, что можно разделить многие опасения автора высказанные по данному вопросу. Поскольку как показывает исторический опыт: при дисбалансе федеративных отношений, мощная сила регионализма (а тем более окрашенного в этнические тона), таится, уходить вглубь, но не исчезает совсем. Однако затем, как ответная реакция, при первых проявлениях кризиса центральной власти, резко формируется исторический блок «национализма и федерализма», который в итоге стремительно разрывает систему изнутри. Как это уже было с Российской империей, а затем и СССР.

Соответственно, чтобы избежать развития такого сценария, важно своевременно учитывать законные права национально-территориальных образований крайне разнородной и полиэтничной страны. Поскольку правильно включенные в систему федеративных отношений, национальные регионы, из источника конфликтности, могут стать мощной опорой централизованного государства, переключив свою энергию и пассионарность на решение общих проблем (к примеру, как современная Чечня или Татарстан). И наоборот – исключенные из этого процесса, они будут постоянно раскачивать ситуацию, постепенно двигаясь в сторону политического и этнического сепаратизма.

В завершении мне остается только поблагодарить авторов за проделанную работу и выразить надежду, что высказанные в исследовании актуальные идеи, прогнозы, опасения, будут все же услышаны как властью, так и российским обществом в лице ее элиты, на которой лежит, прежде всего, историческая и моральная ответственность за будущее нашей страны.


Заведующий отделом этнологии Института гуманитарных исследований РБ, к.и.н. Ю.М. Юсупов. 

Скачать книгу: monografiya-buran.pdf [791.93 Kb] (cкачиваний: 11)





Читай также по этой теме:



А Бигнов  не в счет. В политическом пространстве РБ нет места для объективного политологического анализа. 

На минувшей неделе башкирские политические эксперты презентовали аналитический доклад на тему «Политическое пространство Республики Башкортостан в поисках точек роста». Документ доклад был выпущен под шапкой «Агентства политических и экономических коммуникаций» (Москва) и опубликован на некоторых федеральных сайтах, что само по себе, неплохо. Обратили внимание на доклад и в Башкирии. Но написать эти строки вынуждает не чувство благодарности, а желание расставить точки над «i». 

Сразу же хочу выделить два момента.

Первый – освещение доклада в государственных, по сути, в провластных СМИ - лаконичное, купированное и выхолощенное. Прозвучало только то, что доклад есть, его написали. И все. Никаких оценок. Ни мнения сторонних экспертов, ни даже ссылки на полную версию доклада.

Второй – наши так называемые оппозиционные СМИ. Один из таких ресурсов перепечатал доклад полностью, а другой ограничился перепостом короткой и нейтральной статьи. При этом модератор указал, что статья «приведена в сокращении». Непонятно, для чего было вырезано два фрагмента, в которой передается взгляд авторов доклада на курс главы региона Рустэма Хамитова и оценка взаимоотношений общества и власти в республике. Не знаю как коллеги, но лично мной такие действия воспринимаются не как «сокращение» (не место же на сайте экономил модератор), а как цензура.

Напрашивается простой и вполне понятный вывод. Места для объективного политологического анализа в политическом пространстве Башкирии нет. Возможно, одни не готовы к восприятию такого рода анализа, а другим он вовсе не нужен. И все же  искренне надеюсь, что этот и другие доклады смогут вызвать нормальную, аргументированную дискуссию по поводу текста, а не экспрессивно-оценочные суждения односложного порядка.

Считаю, для этого нужно еще раз объяснить свою позицию.

В докладе мы попытались найти слабые стороны, как нынешней региональной власти, так и альтернативных акторов политического пространства Башкирии.

И региональная власть, и противостоящие ей силы (которых объективно подавляющее меньшинство, они разрозненны и не имеют своей идеологической платформы) нуждаются в новой стратегии политического действия.

Власть главы республики Рустэма Хамитова легитимна, пользуется поддержкой большинства населения, однако это не означает, что стратегия региональной власти безупречна. В обществе обостряется запрос на социальную справедливость, которую региональной власти, хочет она этого или нет, придется удовлетворять.

Без идеологической платформы и приемлемых для общества политических ценностей, высказывая лишь недовольство в адрес кого-либо, наше интернет-сообщество, называющее себя оппозицией, обречено на положение маргинальных политических акторов.

Нынешнему курсу федеральной и региональной власти нужна оппозиция, нужна альтернативная точка зрения, а ее мы сегодня практически не слышим.

Мы приглашаем всех заинтересованных (а они, судя по реакции на доклад, есть) к нормальной и цивилизованной полемике по поводу заданной докладом «Политическое пространство Республики Башкортостан в поисках точек роста» проблематике.

Константин КУЗЬМИНЫХ,
доцент УГУЭС,  кандидат экономических наук





А МСУ не пробовали? А глав выбирать?



35 комментариев:

  1. хамитов не потянул как лидер, это ясно и без писанины ученых, че об этом говорить?

    ОтветитьУдалить
  2. Главарь Кушнаренковской ОПГ Юсупов Алмаз Мамдухович и он же глава администрации, побывавший на жестком ковре у башлыка Хамитова не унывает, ходит припевает, «а нам все равно…» Как не работал так и не буду, как воровал так и дальше буду грабить, как трахал всех Кушнаренковских дам, так и дальше буду трахать…! Короче вроде ничего ноовго, кроме того, что банкротят МУП «Добрый хлеб» Там начальником Маре Марканович Емашов, по прозвищу «тиле бурек». Распродает сейчас технику, комбайны, трактора и т.д, и т.п.

    Надо отдать должное Юсупову, он не зря хвалился, что раздолбает «оппозицию» и это вроде удалось. Кутдусова Имерифа Раисовича пристроил учителем в школу №1 Райцентра. Директор Идрисов Ринат Рифкатович посопротивлялся, но уступил давлению Алмаза. Видать припомнили ему воровство досок, кирпичей и другого стройматериала при ремонте школы, которые в 2013-14 годах свозили на участок, где строили дом сыну Рустему. Кстати не имеющего высшего образования, но работающего учителем.

    Физкультуры и занимающего должность инженера по технике безопасности в отцовской школе.
    Лжеоппозиционер Кутдусов Ильфир сейчас куплен с потрохами, ему за бесплатно дали в аренду на 49 лет солидный участок леса. Он закрыл забором проулок на своей улице в Байталлах, установил лесопилку, теперь вовсю пилит бревна на доски и продает направо и налево.
    Проход к школе закрыт, сельчане, школьники чертыхаясь вынуждены ходить учиться и скотину гнать на пастбище обходными тропинками.

    Оказалось Ильфир Раисович попал в высшее Кушнаренковское общество благодаря родству своей жены с женой главаря Юсупова. Поговаривают, что Кутдусов не прочь возглавить район. Об этом везде трубит Кушнаренковская шестерка Марат Саитгареев.
    Что вполне возможно, тогда и овцы целы и волки будут сытыми. Алмазовский преемник Ильфир имеет громадный коррупционный опыт, когда директорствовал в Байталинской средней школе, зарабатывал и на «мертвых душах», и на эксплуатации детского труда когда дали покомандывать колхозом «Победа»

    Но не получилось, может срастется нынче, коррупционеры, воры и жулики у власти в цене и почете. Вон в Госдуре, тьфу ты в Госдуме проталкивают закон о снижении меры наказания за взяточничество.
    С Фагимом Курбановым вообще курьёз. Вздумал Алмаз Юсупов напоследок ему подарок дать, отписали Курбанову двухэтажное кирпичное здание конторы колхоза «Большевик» за бесценок. Его бывший председатель Каусар Багаутдинов не дал совершить кощунство, собрав колхозников.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. 14.10 не пиши чушь кушнаренковцам известен КУТДУСОВ ИЛЬФИР он не прогнется не перед кем и никогда.Шпионычи и рюмочники не будите лихо пока оно тихо.Кутдусова пытались судить касаткин с судьей хазиевым но Ильфира оправдали а лица его пробовавшие кончать в ГОВНЕ а Кутдусов на коне.

      Удалить
    2. ты ответь пожалуйста на каком коне Кутдусов на Юсуповском коне которое между ног. И ты не говори чушь о том что Кутдусов чего то стоит, как говорил один товарищ про его Кутдусова друга Курмашевского с тобой Ильфир на одно поле по большому нельзя ходить, потому что ты за должность мать родную продашь.

      Удалить
    3. 10.32 ШПИОНЫЧ теперь ты точно раскрыл себя а Кутдусову респект.

      Удалить
    4. Кутдусов ты уже сам себя даавно раскрыл чудо в перьях. Кутдусову респект в том что он продажная ШКУРА.

      Удалить
    5. Кутдусов или тот который его расхваливает думает наверное, что в Кушнаренково живет один шпионыч как он называет Гареева Ильфира. Я его и сам не который раз не уважаю но я точно знаю, что он еще не кого не продал как этот Кутдусов и еще раз советую тебе Кутдусов засунь свой язык и перестань лапши вешать людям. Такого УРОДА как ты я еще в жизни не видел.

      Удалить
  3. Кутдусов на коне ха ха ха, Кутдусов продажная ШКУРА и УРОД. У Юсуповских жополизов мания сам себя хвалить.

    ОтветитьУдалить
  4. Юсуповский жопализ откуда только берутся такие уроды в нашем районе как этот Кутдусов. Вы спросите у одноклассников кто такой этот Ильфир и у тех людей кто с ним работал в школе в д. Байталы. Нормальный руководитель видя, что на него наезжают ушел бы с должности, а не подставлял бы весь коллектив и не только коллектив и детей этой деревни. А он в месте с Нурисламовым доказывал, что не воровал деньги платя зарплату мертвым душам и ходил доказывая, что все другие виноваты, а он весь обиженный, а когда Касаткин купил их всех вместе тогда он заткнулся и только после этого его оправдали. Шакал Кутдусов ты хоть сегодня лапши на уши не вешай. А если про тебя еще один человек узнает что ты про него говорил то наверное у тебя точно начнется веселая жизнь в кавычках, так что засунь свой язык подальше урод.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Сто процентная попадания про кутдусова и кто ему доверил учить детей в школе, ему метлу что бы мести улицы с. Кушнаренково доверит нельзя. Глава тоже мне.

      Удалить
    2. Порядочнее Кутдусова нет в округе. ОЛУХИ вы кушнарские поймите это .

      Удалить
    3. нонимный4 февраля 2015 г., 10:26

      Ага, рогоносец проснулся! Рогоносец, делом займись, до обеда еще далеко, только 10:26!

      Удалить
  5. Ребята не обращайте внимание на те комментарии где расхваливают Юсупова и Кутдусова это они сами и пишут. А Кутдусовская кандидатура вообще не кем не рассматривается в администрации главы республики. Это он сам Кутдусов просто мечтает.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. 10.42.не поиграть бы тебе в ручной бильярд ИДИОТ.

      Удалить
  6. Давай встретимся и поиграем и посмотрим кто станет идиотом копыта. Смотри все станет скоро ясно и тебя шакала первым придадут Кутдусовские и Юсуповские жополизы вот тогда посмотрим как ты будишь дышать.

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. ГОНДУРАС пишешь анонимно и предлагаешь встретиться придурок .

      Удалить
    2. Фауль с. Кушнаренково.
      Давай назначай стрелку и посмотрим копыта, все равно урод я тебя вычислю одно твое слово тебя выдало просто надо вспомнить кто так выражается, ну тебе точно пизда пришла.

      Удалить
    3. фауль а ты милый ЗАЛУПУ на воротник не хочешь повесить.Встречи не ищи а то надену при встрече на тебя дамские трусы и лифчик и сделаю тебя ФАИЛЕЙ.

      Удалить
    4. Ты шакал бля буду ответишь за свои слова, а встретится ты за сал шакаленок.

      Удалить
    5. Встречи не ищи а то надену при встрече на тебя дамские трусы и лифчик и сделаю тебя ФАИЛЕЙ.
      эти слова сто пудов Кушнаренковского педофила друга Юсупова и его земляка Тангатарова Айвара
      Айвар как бы тебе манду не повесили на лоб. Фауль не обращай на этих дураков внимание, придет время им всем будет жарко надо не много потерпеть, что сделаешь если у нас Хамитов такой он ведь работает для людей в кавычках.

      Удалить
    6. Фаиля трусы и лифчик не жмут милая.С обновками тебя МИЛАЯ.

      Удалить
    7. Фауль с. Кушнаренково
      Ты петух давай рискни, давай встретимся, но знай как бы не было тебя по твоим выражением все равно вычислим Кушнаренково не большое.

      Удалить
    8. Остынь милашка Фаечка когда из ОН делают ОНА всегда неприятно .Не переживай привыкнешь ЯЙЦЕНОСКАЯ моя.Твой султан.

      Удалить
    9. Остынь милашка Фаечка когда из ОН делают ОНА всегда неприятно .Не переживай привыкнешь ЯЙЦЕНОСКАЯ моя.Твой султан.

      Удалить
    10. Ты Кушнаренковский МОШЕННИК Юсупов Ильгиз тебе что жить надоело или хочешь что бы тебе пальцы переломали заебал всех.

      Удалить
    11. Фаечка Шпионовна меня не Ильгиз зовут милая.

      Удалить
    12. Юсупов Алмаз мразь ты открой у себя в администрации секс по телефону, твои шакалы очень хорошо работают они точно такие же как ты сам сексуальные маньяки. И еще если здесь вопрос поднялся о лифчиках и женских трусах ты расскажи всем какие трусы и лифчики носит твоя любовница Айгуль распиши, у твоих это хорошо получается наверное ты их учишь и как она тебе в твоем кабинете делает минет распиши красиво как секс по телефону. Алмаз я все понимаю но не как не пойму как твоя жена с тобой таким уродом живет, ты все время мычишь о том что пишут о твоей семье на планерках в своем администрации, а как ты на них сам харкаешь все видят. Урода исправит только ....... РАЗВРАТНИК и БЕЗДЕЛЬНИК.

      Удалить
  7. Ребята я еще раз говорю вам о том что бы не обращали внимание на эти комментарии это Юсуповские УРОДЫ Тангатаров и Ахунов или его племянник первый мошенник Кушнаренковского района Ильгиз переводит стрелки на Кутдусова, Они опять проснулись пришли на работу и им не хрен делать.

    ОтветитьУдалить
  8. Уже год приходится читать срач каких- то полоумных.Ответьте, пожалуйста, кто вы все по национальности?

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Вы правы но по нации мы вообще без нации.Мы кушнаренковцы просто пародия на людей.Любим неприлично выражаться на людях исправляем нужду на десерт трясем яйцами на людях.Так что поймите нас и простите.

      Удалить
    2. 11:35.Спасибо.Теперь я знаю, где живут самые несчастные существа- отбросы общества.

      Удалить
    3. Юсупов Алмаз ты привык оскорблять людей но нечего придет время ты еще рад не будишь своей жизни. По тебе ВОР тюрьма плачет.

      Удалить
  9. Гумеров Эдуард Каусарович - следующий глава района

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Тупаки, фас на гумерова! Только не на юсупова.

      Удалить
  10. Анонимный4 февраля 2015 г., 23:36
    Тупаки, фас на гумерова! Только не на юсупова.
    Твой Юсупов глава Кушнаренковского района в кавычках ВОР, РАЗВРАТНИК и БЕЗДЕЛЬНИК,
    а ты его шакал.

    ОтветитьУдалить