Потому, что ты Чмо! Слабое звено

Тема предстоящих выборов главы Республики Башкортостан активно обсуждается в СМИ соседнего Татарстана, что, по всей вероятности, является отражением пристального внимания Казани к политическим процессам, протекающим в соседнем регионе. Интерес к ним далеко не праздный. Во-первых, соседняя республика, является такой же национальной автономией, как и РТ, во-вторых, в ней проживает многочисленное татарское население.



Некогда примерно равная сила – экономическая, политическая и т.д. – двух соседних республик была причиной их негласного соперничества. Сегодня их формальный статус остается прежним, но фактически по своему весу и значению на внутренней арене РФ и в мире Татарстан за несколько лет намного перерос соседа. Причиной тому – смена власти, произошедшая в 2010 г.

Начиная с этого периода, когда президентом стал Р.З.Хамитов, в Башкортостане наметилась неуклонная отрицательная динамика почти во всех сферах – экономике, социальной сфере, межнациональных отношениях. В одной из публикаций поспешили заявить, что, мол, Татарстану выгодно иметь рядом с собой слабого соседа по ряду разных причин. В качестве основного аргумента авторы приводят негативный отзыв доцента Казанского федерального университета А.М.Ахунова о Р.С.Сарбаеве, одном из главных соперников нынешней власти в лице Хамитова.
Здесь сразу же нужно заметить, что реплика одного сотрудника ВУЗа не отражает всей палитры мнений общественности и, главное, государственной элиты РТ. А ее настроения не столь однозначны.

Не секрет, что отношения между соседними республиками складывались непросто. В 90-е гг. активисты татарских националистических организаций, таких как ТОЦ (Татарский общественный центр), выступали с требованиями придания татарскому языку в РБ статуса государственного наряду с русским и башкирским. На практике это означало бы признание за татарами, помимо башкир, статуса еще одного титульного этноса Башкортостана, и это притом, что они уже являются республикообразующим народом Татарстана. Что касается русских, то они де-факто всегда были государствообразующим народом России, а ранее СССР. Одним словом, ситуация развивалась по сербско-боснийскому варианту. Понятное дело, что на это не могли пойти не только в Уфе, но и в Москве.

Одновременно, татарские националисты развернули пиар-акцию «Река Ик – Берлинская стена», требуя присоединения к Татарстану всего северо-западного Башкортостана. Однако, и она не получила дальнейшего развития по двум причинам: во-первых, власти страны никогда не решились бы на пересмотр существующих административных границ, чреватый кровавыми распрями – достаточно вспомнить осетино-ингушский конфликт 1992 года; во-вторых, на северо-западе Башкортостана проживают далеко не одни татары – около половины его населения составляют этнические башкиры. В силу многолетнего преподавания там татарского языка, последние разговаривают либо на татарском языке, либо на одном из башкирских диалектов, либо на своеобразном суржике.

Их переходный говор, а также несколько размытое национальное самосознание дали татарским националистам повод к указанным действиям. Официальная Казань старалась дистанцироваться от этих этнолингвистических трений, но все понимали, что она негласно поддерживает «пятую колонну» в РБ.

В качестве примера следует вспомнить инцидент на III Всемирном конгрессе татар в 2002 г., на который в качестве гостей были приглашены В.В.Путин и М.Г.Рахимов. Для последнего это была заранее приготовленная ловушка, устроенная с тем, чтобы «продавить» вопрос о придании татарскому языку статуса государственного в РБ наряду с русским и башкирским. Именно тогда учитель из Белебея как бы невзначай задал президенту России свой знаменитый вопрос о том, знает ли он, насколько тяжело живется татарину в Башкортостане? На что Путин мгновенно отреагировал ответным вопросом: а как живется русскому в Казани, чеченцу в России?

Вот как прокомментировала эту «неприятность» электронная газета Татарстана «Бизнес-онлайн»: «После этой «провокации» (такая была оценка Рахимова) отношения двух республик испортились напрочь – именно это и рекомендовал генштабу РФ в свое время в своем «знаменитом» труде «Геополитика» Александр Дугин: не допускать союза между Казанью и Уфой…».

Но вот в 2010 г. в РТ и РБ произошла смена власти: ушли два «Бабая» (М.Ш.Шаймиев и М.Г.Рахимов) и пришли два Рустама (Р.Н.Минниханов и Р.З.Хамитов). В декабре того же года между ними состоялась официальная встреча, которую СМИ сразу же окрестили «перезагрузкой» отношений. Стороны заключили договор о сотрудничестве. А в 2011 г. возникла идея строительства продуктопровода Ямал-Поволжье по доставке ШФЛУ (широкой фракции легких углеродов), столь необходимых для НПЗ двух соседних республик. Особенно в этом сырье нуждаются предприятия Башкортостана. Одна беда, что не было финансовых ресурсов для реализации проекта (4 млрд. $), да и СИБУР не хотел делиться дефицитным продуктом со своими конкурентами. Президенты РБ и РТ обратились к В.В.Путину за поддержкой проекта, так как его реализация сулила увеличение ВВП Приволжского федерального округа на 650-700 млрд. руб. Было предложено создать нефтехимический кластер на базе действующих предприятий: «Газпром Нефтехим Салават», «Нижнекамскнефтехим» и «Казаньоргсинтез».

Однако, дальше этого дело не сдвинулось, несмотря на несколько международных форумов «Большая химия», проведенных в Уфе. Как считают эксперты, строительство продуктопровода Ямал-Поволжье изначально было почти фантастикой. Тогда спрашивается, зачем было инициировать то, что невозможно выполнить по определению? Ответ прост: в начале своей политической деятельности Р.З.Хамитов часто выступал с громкими, рассчитанными на саморекламу, но далекими от реальности идеями. Начало своего президентского срока он хотел ознаменовать красивым аккордом, оказавшимся чистой маниловщиной. С другой стороны, и Р.Н.Минниханов не особенно усердствовал в деле продвижения проекта. Оно и понятно: автором был Р.З.Хамитов, следовательно, взялся за гуж – не скажи, что не дюж. Но «башлык» не сдюжил, так как у него попросту не хватило сил, лоббистских возможностей и, главное, политического веса, чтобы запустить данный проект.

Здесь, как и во многих других случаях, Хамитов показал себя полной противоположностью энергичному, но в то же время прагматичному Минниханову, который уже в 2012 г. начал искать альтернативные источники сырья и достиг в этом известного прогресса. В этом по стилю ведения дел второй президент РТ походит скорее на Раиля Сарбаева (скандально снятого с нынешней «президентской гонки» в Башкирии), с которым его связывали хорошие товарищеские отношения еще в бытность Минниханова и Сарбаева премьерами братских «республик-соперников». Возможно, в те времена предполагалось, что перезагрузка пойдет по совсем другому пути, лишенному пустого популизма, но взаимно обоснованному и системному. Но история распорядилась по-другому. И вот 8 июля 2014 г. на сайте «Газпром нефтехим Салават» вышла информация, что предприятие отказывается от закупок ШФЛУ, так как сумело соответствующим образом реорганизовать производство, причем с хорошей экологической составляющей. Таким образом, из предполагаемого консорциума выпадает одно из важнейших звеньев, что сильно обессмысливает весь проект, по крайней мере, для Башкортостана.

В дальнейшем отношения между соседними республиками развивались ни шатко, ни валко. Громких конфликтов, как при «Бабаях», уже не было, но не было и особенного улучшения отношений и сближения позиций по наиболее важным вопросам, злободневным для российских регионов.

В 2011 г. президентом Д.Медведевым был задан курс на децентрализацию федеральных полномочий и передачу их на региональный уровень. В декабре того же года в Казани прошло совещание глав ПФО с участием полпреда М.Бабича и министра финансов РФ А.Силуанова. Губернатор Нижегородской области В.Шанцев высказал довольно жесткие претензии регионов-«доноров» к регионам-«вампирам» и федеральной власти: «Сегодня абсолютно невыгодно развивать налогооблагаемую базу, потому что, чем больше ты ее развиваешь, тем чаще тебе говорят: вот у вас дополнительные доходы! Вот мы по доходам на 52-м месте в РФ, а когда смотрим, кто на первом – видим, что он-то вообще ничего не заработал, он просто больше получает из бюджета!»

Свое видение проблемы высказал и Р.Минниханов: «…полномочия надо передавать с финансовым ресурсом». Р.Хамитов на совещании отсутствовал, хотя мнение Башкортостана там было бы далеко не лишним. Мало того, консолидированная позиция двух крупнейших национальных субъектов РФ могло и может влиять на успешное реформирование отношений между центром и регионами. Однако, «башлык» дал понять своему татарскому коллеге, что в деле отстаивания прав регионов он ему не товарищ, что он – фигура чисто техническая, призванная бездумно исполнять любой приказ из центра. Эта позиция ярко проявилась в вопросах школьного образования и языка.

С самого начала своего президентства Р.З.Хамитов избрал довольно странную тактику в борьбе с так называемым башкирским национализмом. Почему с «так называемым»? Да потому, что непонятно – что под ним имеется в виду.

Если сепаратизм, то ни одна башкирская организация даже в лихие 90-е никогда не выступала за выход из состава РФ. Все требования, как правило, укладывались в рамки действующей конституции. Поэтому, подобно Дон Кихоту, «башлык» начал бороться с воображаемыми врагами, а именно с башкирским языком, вернее, с его обязательным изучением.

Причем, его к этому не принуждали обстоятельства. Например, в Татарстане существует довольно сильное общественное противодействие обязательному татарскому в школах. Поэтому, не найдя социальной базы, Хамитов стал искусственно накачивать протестное движение через группу башкирофобствующих блогеров и журналистов. Трудно, наверное, себе представить, чтобы на страницах республиканских вкладышей центральных СМИ в Казани выходили публикации о том, что Муса Джалиль или Гаяз Исхаки, на самом деле, были фашистскими агентами. А в Уфе подобные провокационные антинаучные статьи о местных героях (А.-З.Валиди, Салават Юлаев) выходят с завидной периодичностью.

Правда, в этом направлении Хамитов больших успехов не достиг. Население РБ сохранило достаточно большой запас «совковости» и ощущения себя единой общностью, а потому весьма индифферентно отнеслось к усилиям хамитовских идеологов. Но само стремление сегментировать население РБ по национальному признаку не может не вызывать тревоги. Так, искусственное раздувание русского национализма «в противовес башкирскому» уже привело к беспрецедентному для Башкортостана инциденту в Кумертау 18 мая 2014 г., который только общими усилиями башкирских мусульман, местной общественности и государственных органов не вылился в полномасштабный межконфессиональный и межнациональный конфликт.

Так или иначе, Хамитов «продавил» решение об отмене обязательного изучения башкирского языка. Вместе с этим началось повальное закрытие сельских школ, был отменен и региональный компонент. В результате этого в большинстве школ республики прекратилось преподавание родных языков – татарского, чувашского, марийского и др. В годы правления М.Г.Рахимова такое даже представить себе было сложно.

Уловив странные тенденции на поприще образования в воле руководства РБ, в министерстве образования Башкортостана занялись собственным нормотворчеством и в других областях, поразив им даже федеральное Министерство образования России, настолько, что оно было вынуждено заявить о недопустимости подобных экспериментов. Так, заместитель министра образования РБ Аристархов издал циркуляр, в котором, ссылаясь на приказ президента РБ Р.З.Хамитова от 21 июля 2014 года, потребовал от преподавателей «в срок до 15 августа 2014 года проaнaлизировать контингент учащихся на предмет обучения в образовательных организациях выходцев из западных областей Украины с целью недопущения с их стороны возможных провокационных действий». Скандал получил даже не общероссийскую, а международную огласку, достаточно вредную в период ожесточенной информационной войны вокруг украинского кризиса.

В довершение ко всему Хамитов комически переименовал звание Президент РБ в «башлыка».

На этом фоне особенно контрастно выглядят действия Татарстана, последовательно отстаивающего свои права в области языка и образования. Ведь одной из опций национально-государственной автономии является именно удовлетворение национально-культурных запросов местного населения. Без этого республики в составе РФ теряют всякий смысл, а государственное устройство РФ – все исторически выработанные преимущества по сравнению, например, с также многонациональной, но жестко унитарной Украиной. В этом случае гораздо честнее заявить об их упразднении. Однако населяющие их народы вряд ли с этим согласятся. Пример Татарстана (как и того же Башкортостана до «номенклатурного переворота» 2010 года) вполне очевидно показал центральной власти России, что соблюдение исторически сложившегося формата национально-территориальной автономии способствует стабильности, развитию, хорошей управляемости и лояльности региона, а не препятствует ему.

Таким образом, Башкортостан, некогда бывший мощным союзником Татарстана и других субъектов РФ в отстаивании прав регионов и развитии федерализма в России, с приходом к власти Хамитова перестал им быть. В связке «двух Рустамов» Хамитов оказался слабым звеном, действия которого пока наносят ущерб интересам не только Башкортостана, но и его соседей.


Ильдус Галиуллин, специально для сайта «РБ - XXI век»
http://rb21vek.com/ideologyandpolitics/811-slaboe-zveno.html