Двадцать три года прошло со времени августовского путча 1991 года. Во всем мире признают, что провал ГКЧП и последовавшие за этим реформы стали переломным моментом в мировой истории. На политической карте появилось новое государство – Российская Федерация.
А августовский путч 91-го для многих – история, порой, малоизвестная.
19 августа 1991 года Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) предпринял попытку отстранить от власти президента СССР Михаила Горбачева и восстановить в стране доперестроечный тоталитаризм. Но путч провалился.
Тогда тысячи москвичей встали на защиту свободы и демократии. То, что возврата к старой коммунистической системе уже не будет, стало понятно именно в эти дни по тому, как вели себя простые люди – защитники Белого дома. Август 1991 породил новое поколение россиян. СССР распался, и все это время каждая из бывших республик развивается самостоятельно, на территории бывшего Союза идут интеграционные процессы. В декабре 1991 года был подписан договор о создании Содружества Независимых Государств.
В Башкирии требовали переизбрать правительство
По воспоминаниям политолога Артура Асафьева в эфире радио «Свобода», официальная Башкирия поддержала тогда ГКЧП. К 1991-му году Башкирия, по всем оценкам, продолжала оставаться заповедником командно-административной системы, поэтому предугадать, на чью сторону во время путча встанет республиканское руководство, было нетрудно. Татьяна Камоза, работавшая в то время политическим обозревателем газеты "Волга Урал" вспоминает, что к реализации постановления ГКЧП башкирские власти приступили на полном серьезе.
В Уфе было введено усиленное патрулирование частей республиканского Министерства внутренних дел, проверялись даже междугородные автобусы и поезда дальнего следования. Реализуя установки ГКЧП, власти сразу же закрыли демократически настроенные газеты, прежде всего, такие, как "Волга Урал", молодежная газета "Ленинец", профсоюзная газета "Действие". Позднее, вспоминает Татьяна Камоза, при опечатывании здания обкома и горкома компартии были обнаружены списки журналистов и демократов, подлежавших изоляции. Официальная республиканская пресса без устали транслировала лишь приказы и распоряжения ГКЧП. Газета "Известия Башкирии" умудрилась напечатать последнее распоряжение путчистов, аж после их ареста - 22-го августа.
Было очевидно, что, прежде всего, власти стремились не пропустить к населению республики информацию о позиции руководства России и о действительных событиях в Москве. 80-тысячный тираж газеты "Ленинец", где уже были набраны указы и обращения президента РСФСР Бориса Ельцина, был арестовано по распоряжению заместителя председателя Совета Министров Башкирии Мансура Аюпова.
Сергей Кузнецов, в то время главный редактор газеты "Ленинец", вспоминает, что это произошло, когда вечером 19-го августа в номер уже были поставлены указы и обращения президента России. На следующий день вице-премьер заявил Сергею Кузнецову, что газета якобы начала освещать события необъективно, так как не поместила в номер материалы ГКЧП, и на этом основании власти вынуждены были запретить выпуск "Ленинца".
Уже 20-го августа журналисты из запрещенных уфимских изданий организовали выпуск своей газеты, которая называлась "Последний час", по подобию московской "Общей газеты". Андрей Егоров (в то время - независимый журналист) занимался тем, что снимал с московских и зарубежных радиоголосов всю информацию о событиях в Москве и размещал ее в выпусках "Последнего часа". Группа студентов и молодых журналистов размножала и расклеивала листовки с обращениями и указами Бориса Ельцина.
21-го августа возле здания уфимского горсовета прошел митинг демократов, потребовавших привлечь к ответственности республиканских и городских руководителей, запятнавших себя сотрудничеством с путчистами. В течение нескольких последующих недель в кругах республиканской власти царила растерянность. Ожидалось, что президент России отстранит от власти Муртазу Рахимова и остальное руководство Верховного Совета республики за соглашательскую позицию.
7-го сентября 1991-го года в Уфе прошел первый конгресс демократических сил Башкирии, выдвинувший широкую программу демократических реформ в республике. Демократы заявили о своем недоверии органам республиканской власти и потребовали их срочных перевыборов. По оценкам независимых политологов и историков, это время стало пиком развития демократического движения в республике, но из-за его слабости реализовать возможности развития Башкирии по демократическому пути так и не удалось.
Трагедия или победа?
В нынешних оценках событий августа 91-го слишком много эмоций и запоздалых прозрений, и потому многие из них выглядят не вполне адекватными. По сей день те события двадцатитрехлетней давности не получили однозначной оценки. Не так давно "Левада-центр" провел опрос, в котором россиян попросили выразить свое отношение к августовскому путчу. 39 процентов респондентов полагают, что те три дня были для страны трагедией. Лишь каждый десятый считает путч ГКЧП "победой демократической революции, покончившей с властью КПСС". При этом почти половина опрошенных не уверены, что с того момента Россия пошла в правильном направлении, а около трети, наоборот, уверены в обратном. Наконец, 42 процента респондентов полагают, что Борис Ельцин использовал смуту для того, чтобы захватить власть в стране, менее трети - что власть сама свалилась тогдашнему президенту РСФСР в руки. 11 процентов уверены, что Ельцин мужественно выступил против ГКЧП.
В числе возможных причин, по которым государственный переворот все же не состоялся, россияне называют плохую подготовку (28 процентов), раскол армии (19 процентов), сопротивление народа (15 процентов), отказ Горбачева поддержать заговорщиков (14 процентов) и решительные действия руководства России (13 процентов).
Михаил Горбачев в своем недавнем интервью заявил о том, что он сожалеет о распаде Советского Союза и надеется на экономические связи, которые в будущем свяжут постсоветские республики.
Свою оценку происходившему на протяжении тех трех дней дали и политологи. К примеру, директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский считает, что шансов у ГКЧП не было, потому что это были люди, которые шли против течения. "Все можно было повернуть вспять за 4-5 лет, перед этим убрав Горбачева и попытавшись реализовать китайскую модель, - цитирует его украинская газета "Сегодня". - Но после отмены в 1990-м 6-й статьи Конституции о руководящей роли КПСС страна двигалась в направлении декоммунизации".
Как выразился уфимский политолог Аскар Фазлыев, путч стал для кого-то победой демократии и рождением новой России, для других – крупнейшей геополитической катастрофой, началом распада Союза, дикой приватизации, коррупции, краха промышленности и обнищания народа. Одни считают сам факт создания Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) агонией режима, другие – попыткой спасти страну, третьи – зловещим заговором темных сил.
Возможно, через десять лет оценка путча приобретет совершенно иную форму. Как показывает время, люди рассматривают для себя различные варианты развития тех событий, исходя из реалий сегодняшнего дня.
Зарина Ханова.
http://proural.info/news/3577/
Читай также по этой теме:
Танец маленьких муртазят
19 августа 1991года ряд советских государственных и партийных деятелей под лозунгами сохранения единства Советского Союза и для восстановления жёсткого партийно-государственного контроля над всеми сферами жизни, предприняли попытку государственного переворота, известную также как «августовский путч». Группа политиков из окружения Михаила Горбачёва объявила о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП). Они потребовали от находившегося на отдыхе в Крыму президента введения в стране чрезвычайного положения или временной передачи власти вице-президенту Геннадию Янаеву. На улицах Москвы появились танки. Путч провалился и закончился 21 августа. Путчистов поддержали только две союзные республики - Азербайджанская и Белорусская ССР.Власти Башкирии тоже поддержали ГКЧП. Поэтому к реализации постановлений ГКЧП башкирские власти приступили сразу. Муртаза Рахимов поддержал ГКЧП. Он, как председатель Верховного Совета республики подписал указ о поддержке путчистов. Возможно, что это было связано с сепаратистскими тенденциями и желанием местного руководства добиться для региона статуса союзной республики.
А вот так виделась эта ситуация в 2003 году. Привордим отрывок из книги «Регионы России: хроника и руководители» /Под ред. К. Мацузато. Т. 8: Республика Башкортостан. Саппоро: Центр славянских исследований, Хоккайдский университет. 2003, (авторы: к.и.н. И.М.Габдрафиков, к.п.н. А.Г.Еникеев). С. 213 - 215
Попытка консолидации оппозиции. Август 1991 г.
На волне развития демократического движения о себе пытаются заявить местные оппозиционные группировки, в т.ч. и внутри Верховного Совета. Попытка создания политического депутатского объединения предпринимается еще на шестой сессии весной 1991 г. на волне развития демократического движения в России. Объявив о своем создании так называемая группа “Содружество” (лидеры Р.Бигнов – народный депутат Верховного Совета РСФСР, Б. Уразбаев – народный депутат Верховного Совета БССР) выступала за утверждение правового государства, уважение и соблюдение законов всех уровней, полновластие Советов при четком разграничении полномочий между ними, обновленную Российскую Федерацию и суверенной Башкирии в качестве соучредителей федерации, равенство всех форм собственности, развитие рыночных отношений, равенство народов, чистую экологию. В качестве специфических моментов инициаторы выделяли приоритет прав личности над правами нации, соблюдение регламента и статуса народного депутата.
Расплывчатость программы отражала аморфность стратегии группы. Тем не менее, данная группа попыталась занять свою нишу в политической системе. “Пик” активности объединения приходится на осень 1991 г. (тогда лидеры группы говорят от имени 40 человек), хотя еще весной, до сформирования группы, его будущие инициаторы, наряду с другими демократический ориентированными депутатами (в т.ч. Уфимского городского Совета), активно выступали на пятой сессии за включение вопроса о введении института Президентства в России, дискутируя с противниками проведения референдума РСФСР на территории Башкирии.
Хотя в республике в дни и после переворота обнаружили себя некоторые точки сопротивления, в целом реакция демократических группировок даже по сравнению с соседними регионами была вялой. Контролируемая правящей верхушкой республиканская пресса заняла лояльно-выжидательную позицию. Исключение составили газеты «Ленинец», городская газета г. Стерлитамак «Стерлитамакский рабочий». Несколько городских советов республики приветствовали победу Б. Ельцина и выразили вотум недоверия республиканским органам власти. И только 29 августа в Уфе состоялся митинг, организованный демократическими группировками, тогда как в других регионах Урала подобные митинги состоялись еще 21 августа.
Наряду с акциями городских советов, состоявшийся митинг в Уфе свидетельствовал о попытках консолидации демократических группировок. В резолюции митинга позиция, которую заняло руководство республики, оценивалась как «молчаливо-соглашательская». Участниками митинга было поддержано требование Уфимского городского совета, выразившего вотум недоверия Президиуму ВС, его председателю, Совету Министров. В резолюции отразило требование самороспуска ВС, отставки руководителя Гостелерадиокомитета Кильдина, редакторов газет «Советская Башкирия», «Башкортостан», «Кызыл тан», «Известия Башкирии», «Яшьлек», проведения чрезвычайной сессии ВС, выборов главы исполнительной власти, глав местных администраций. Предполагалось создать гражданский центр для осуществления контроля за решениями митинга*.
На седьмой внеочередной сессии Верховного Совета, созванной 31 августа 1991 г. обсуждалась линия поведения руководства республики в дни путча. М.Рахимов, оправдывая выжидательную позицию руководящих органов республики заявил о том, что руководство республики не подчинилось требованиям ГКЧП, не ввело чрезвычайное положение и несмотря на телеграмму ГКЧП, не пошло на создание РКЧП. 21августа на последнее требование на совместном заседании Президиума ВС и Правительства был дан отрицательный ответ. Кроме того, по словам М. Рахимова банки оставили без внимания телеграммы Минфина СССР, Госбанка СССР о финансовой поддержке путчистов.
В то же время, признавая ответственность за свою нерешительность в дни переворота, руководство ВС подготовило Постановление, которое предусматривало расширение состава Президиума ВС за счет включения туда представителей от депутатских групп, создания при Президиуме совещательного органа из числа председателей горсоветов и райсоветов, народных депутатов. В целях изучения общественного мнения предлагалось создать центр изучения общественного мнения. Иначе говоря, ответственность признавалась не столько за занятую позицию, сколько за отсутствие руководства республики связи с общественностью.
Большинство из выступивших депутатов, в той или иной степени выразили лояльность, либо прямо поддержали руководство республики. Даже критически настроенные депутаты и представители общественных объединений, приглашенные на заседании Верховного Совета, порой не выходили за рамки «мягкой критики», в стиле партийно-номенклатурной демократии М. Рахимова, М. Мирагзямова, оказавшихся, в данный момент, в одной связке. Так, например, Б.Уразбаев, обвинив М.Рахимова в поддержке ГКЧП, в «скрытой войне с Российским парламентом», негативно оценив поправки, внесенные в Конституцию республики, выводящие прокуратуру из подчинения Союза ССР, РСФСР, тем не менее, высказался против отставки Президиума. По его мнению, это могло бы привести к межнациональным конфликтам и дестабилизации.
В таком же духе было выдержана позиция Л.Лукъянчиковой. Ответственность за произошедшее она возложила на руководителей всех уровней власти, республиканские издания, обвинив их в бездействии и нерешительности. Л.Лукъянчикова обратила внимание на медлительность и нечеткость позиции М.Рахимова, во многом объясняемые, по ее мнению, некомпетентностью секретариата и ближайшего окружения. В то же время с юридической точки зрения линия руководства ВС была, по ее мнению, безупречной. Как и большинство выступивших, Лукъянчикова видела в фигуре М.Рахимова гаранта социально-политической стабильности и экономического благополучия в республике. Отмежевавшись от решения городского совета г.Стерлитамак, выразившего вотум недоверия Президиуму, Л.Лукъянчикова отвергла вариант отставки М.Рахимова и Президиума. Ее предложения сводились к ротации, обновлению руководящего органа Верховного Совета.
Заявления представителей городских советов, выразивших недоверие руководству республики, некоторые из которых были депутатами Верховного Совета, были выдержаны в духе апелляции и содержали скорее просьбы скорректировать стиль руководства (Б. Лаптев, Уфимский городского совета), либо констатировали «смягчающие обстоятельства» (М.Р. Багаутдинов - председатель Нефтекамского городского Совета) поведения руководителей. По существу развернутой критики политической линии Председателя и Президиума со стороны представителей оппозиционных муниципальных советов с трибуны Верховного Совета так и не прозвучало.
Из представителей общественных объединений, допущенных на сессию ВС, поддержку правящей группировке выразили Союз башкирской молодежи, Башкирский национальный центр «Урал». В условиях нетерпимости к оппонентам, когда большинство депутатов и хозяйственной элиты демонстрировало лояльность к руководству, критика и требования об отставке, прозвучавшие в выступлениях Р.И.Бигнова и Ф.Р.Нигматуллина (заместителя председателя координационного совета ассоциации избирателей города Уфы), не могли быть услышаны. В итоге, принятие постановления в редакции, предложенной Президиумом, оформило благоприятный результат для правящей группировки.
Не слишком энергичное и масштабное наступление демократически настроенных сил нашло свое выражение в попытке объединить различные политические силы под эгидой Конгресса Демократических Сил (КДС) Башкортостана, на состоявшемся 7 сентября I учредительном съезде. В его работе приняли участие 26 объединений, клубов, ассоциации и организаций. Следует отметить, что эти объединения были малочисленными. Председателем КДС был избран Р.Бигнов.
Инициативную группу движения составили местное отделение ДПР, ТОЦ, ДТП «Идель–Урал». Организаторы Конгресса преследовали цель создания предвыборного блока на демократической платформе. Нереалистичность планов инициаторов конгресса, воплощенных в программных документах КДС обнаружилась в разногласиях немногочисленных группировок, поддержавших идею формирования коалиции. По вопросу национально-государственного устройства 12 участников исходили из необходимости признания за Башкирией экономического суверенитета, в то время как политический суверенитет мог быть легитимирован только референдумом. Другая часть полномочных представителей, объединений СБМ, уфимский клуб «Акмулла», «Актирма», настаивали на том, что Башкирия должна быть суверенным демократическим государством, независимым от России. Социал-демократы, по сути, присоединились к этой точке зрения, рассматривали провозглашенный суверенитет «народным». Считая, что требования инициаторов форума разжигают межнациональную рознь, они вышли из объединения. Кроме того, по вопросу о национально-государственном устройстве не было единства и среди татарских национальных объединений.
В отличие от ТОЦ, внутри которого выделилось радикальная группа, тяготеющая к российскому центру и демократическому спектру, ДТП «Идель-Урал» на учредительном конгрессе так же поддержало сторонников суверенитета. В данном контексте следует отметить и то, что не все татарские объединения вошли в конгресс, объединивший в основном представителей, так называемых некоренных народов. Отказался участвовать в Конгрессе Союз татарской молодежи «Азатлык». Башкирские национальные объединения, участвующие в учредительном съезде не могли поддержать требование о предоставлении татарскому языку статус государственного языка, с которым выступали татарские объединения и демократические группировки.
Резолюции предполагаемой коалиции определяли объединение как демократическую оппозицию к республиканскому руководству в лице ВС и Совмина. Резолюции содержали критику консервативного курса правящей группы, препятствующей развитию рыночных отношений, свободы слова и демократии. В качестве требований руководители движения выдвигали ликвидацию монопольной зависимости республиканских СМИ от государства, соблюдения федеральных законов, пресечения национал-сепаратистских тенденций, создания равных условий для развития культур, предоставление татарскому, русскому, башкирскому языкам статуса государственного. В программных документах Конгресса предлагалось проведение выборов, введение ряда демократических институтов, формирование коалиционного правительства на многопартийной основе, Конституционного Суда, двухпалатного парламента, предусматривалось отменить дополнительные полномочия Председателя ВС, ввести институт вотума недоверия правительству. В экономической сфере провозглашался плюрализм собственности, включая введение частной собственности на землю, реализация рыночных отношений и т.д.*.
Программа содержала противоречия и некоторые ее моменты были утопичными. Можно предположить, что, несмотря на противоречия внутри демократически ориентированных сил, в случае выборов оно могло занять устойчивую нишу в политической системе. Однако дальнейшее развитие политического процесса покажет, что стратегии местных демократов было суждено остаться на бумаге. А сами эти группировки по–прежнему оставались на периферии политической системы. Противоречия на федеральном уровне, вакуум федеральной власти, вынужденной опираться на правящие группы в республиках поставили в сложную ситуацию демократически ориентированные группировки.
Им оставалось использовать благоприятную для себя расстановку политических сил в некоторых городских советах и оставшиеся доступные им некоторые республиканские издания. Их стратегия ограничивалась критикой политики правящей группы и политического режима. Однако эта критика политики правящей группы и поддерживающих группировок в условиях устойчивости позиций режима в ВС, государственной монополии на СМИ была нерезультативной. К тому же, положение осложнялось подъемом националистических настроений, которым были подвержены не только башкирские национальные группировки, но и татарские объединения. Узко национальные требования, выдвигаемые националистами, способствовали фрагментации оппозиционно ориентированных сил. Иначе говоря, межэтнический раскол дополнял оппозиции консерваторы-демократы, сторонники-противники суверенитета, являясь еще одним основанием раскола сил как внутри лагеря оппонентов режима, так и внутри республики. Такая ситуация, несомненно, была на руку правящей верхушке.
Процесс размежевания политических сил в дальнейшем нашел выражение в создании альтернативного КДС, движения «Демократическая суверенная республика Башкортостан» (Конгресс демократических сил Башкоротстана), куда вошли 46 объединений, народные депутаты ВС РБ, СССР, РСФСР, представители Совета Министров. Идейной основой, объединяющих участников Конгресса стали положения декларации «О Государственном Суверенитете БССР». Несмотря на демократические лозунги, движение объединило консервативные и националистические группировки. В качестве основной цели провозглашалась защита государственного суверенитета Республики. В резолюции подчеркивалось недопустимость превращения Башкирии «в одну из земель» РСФСР.
Представительство России в Башкирии могло ограничиваться статусом посла и консула.
Лояльность стратегии суверенитета, признавалось безусловным требованием, предъявляемым к депутатам всех уровней. Принцип «кто не с нами, тот против нас» воплощался в предложении отзывать депутатов любого уровня, выступающих с критикой суверенного статуса Башкортостана. Провозглашая демократические принципы предоставления равенства и условий для культурного развития всех народов, в резолюции проводилась идея о создании специальной программы возрождения и сохранения башкирского этноса и культуры, введения главы республики владеющего языком «коренного народа».
Экономическая программа содержала идеологеммы экономического сепаратизма. Наряду с предложениями по приватизации собственности передачи предприятий, находящихся в союзной и федеральной собственности под юрисдикцию республики, декларировалась необходимость проведения самостоятельной бюджетной политики, сокращения вывоза продуктов питания и потребления за пределы республики. Не сложно увидеть, что требования движения были в русле стратегии, проводимой правящей группой и легитимировали власть руководства республики, создавая идеологический фон для принятия необходимых для нее решений. Как и Конгресс демократических сил, данное движение оказалось неустойчивым и быстро распалось. Всебашкирский съезд состоявшийся в конце декабря 1991 г., провозгласил создание Башкирского народного Конгресса, который во многом в своих программных документах воспроизводил идеологию Конгресса демократических сил Башкортостана. Однако и это объединение оказалось нежизнеспособным.
http://archive.openufa.com/society/1964-b006b66c-13f5-11e3-b4a6-e1c741eee8c0
Скоро все заново будет, только все по-взрослому.
ОтветитьУдалитьР.И. Бигнов как всегда был на коне...
ОтветитьУдалитьМуртаза еще тогда был приспособленцем, нос по ветру держал. Прощелыга.
ОтветитьУдалить